Ещё об османах
Jun. 8th, 2009 11:31 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
yuritikhonravovНикак не могу успокоиться по этому поводу. Ведь, по сути, это был первый в истории человечества шанс установить мировое господство.
Вершиной османского могущества считается первая половина 16 века, особенно правление Сулеймана Великолепного. В самом деле, его власть признавалась на чрезвычайно большой территории. Учитывая то, что турецкие султаны носили титул халифа правоверных, многие мусульмане за пределами непосредственно империи - в Поволжье, Индии, Нубии и Восточном Туркестане - признали его власть, по крайней мере номинально. Ему удалось сделать Красное море внутренним морем своего государства. Австрийский посол в Турции Оги де Бусбек выражал уверенность, что в конечном итоге турки завоюют Европу. Помимо этого, Сулейман подчинил себе Маскат. В будущем владения этого портового государства превратятся в целую империю, контролирующую почти всю западную часть Индийского океана и восточное побережье Африки вплоть до нынешнего Мозамбика. Аж до середины 19 века так называемая Оманская империя со столицей в Занзибаре будет успешно соперничать здесь с западными державами.
Но в то же время Сулейман нащупал и границы своих возможностей. Ни взять Вену, ни захватить Мальту ему не удалось. Подчинить Марокко и добить Иран ему тоже не удалось. На юге его союзник Ахмед Грань почти разгромил Эфиопию. Но сомалийские военные вожди могли только грабить завоёванных, будучи не в состоянии предложить какого-либо альтернативного порядка. Поэтому эфиопы обратились к португальцам, которые помогли отбить мусульманский натиск.
Очевидно, что туркам чего-то не хватило. И прежде всего расположения христиан к своему правлению. Надо сказать, что и так значительная часть османских успехов основана на активности людей, воспитанных в христианстве. Это и наёмники из разных христианских стран, и так называемые девширме - выходцы из христианских народов, рекрутированные в качестве подати. При Сулеймане девширме прямо становятся правящим классом империи. Многие из них примыкают к суфийскому братству бекташи, учение и обрядность которого во многом попросту повторяют христианские. Восточные христиане становятся самым сильным звеном в системе миллетов, этноконфессиональных общин, пользовавшихся известной автономией и занимавших особые ниши в общественном устройстве. Оставался лишь один шаг в совершенствовании этой системы - превратить миллеты в тарикаты и уничтожить конфессиональные границы между османскими подданными.
Что было бы, кабы кто-нибудь из султанов 16-17 веков сделал этот шаг? Достаточно было бы выдвинуть простые условия - признать Магомета пророком и отказаться от идолопоклонства либо внятно обосновать, почему та или иная практика таковым не является - чтобы всякий миллет мог стать тарикатом. Нечто подобное предлагал иудейский каббалист-еретик Саббатай Цви, когда принял ислам и основал дёнмё, группу иудеев-мусульман. Подобные движения мысли были и в Индии: у Акбара Великиого в 16 веке, у Сармада и Дары Шикоха в 17. В 15-16 веках в Китае действуют такие мусульмане-конфуцианцы, как премьер-министр Хай Жуй и великий мореплаватель Чжэн Хэ, доходивший со своей невиданной флотилией до Восточной Африки. В Восточной Европе, от Литвы и Польши до Румынии, среди протестантов 16-17 веков образуется движение кальвинотуркизма, в числе лидеров которого был Ян Амос Коменский. Речь шла о сближении и без того похожих течений. Особенно легко это сближение далось бы многочисленным в этом регионе унитариям, не признававшим Троицу и божественность Иисуса Христа. Тем более что им приходилось выдерживать враждебность католиков, которые в конечном итоге вытеснили все унитарианские общины. Православным также был бы выгоден такой союз с Османским троном. Правительство Ивана Грозного и без того было расположено к этому, а в 1575-1576 годах "шапку Мономаха", на самом деле подарок ордынского хана-мусульманина Узбека, вообще получил татарин Саин-Булат, он же Симеон Бекбулатович. В 17 веке украинский гетман Пётр Дорошенко, опираясь в том числе на духовенство, вместе со всем правобережным казачеством вообще перешёл в подданство султана. Среди православных имелось даже небольшое движение бохмиче, пытавшееся сочетать православные обычаи с мусульманскими. С другой стороны, наблюдалось сближение православных с кальвинистами и унитариями. То и дело проводились православно-протестантские съезды, например в Вильно 1598 года. Протестанты даже участвовали в жарких униатских спорах на стороне православных. Высшей точкой такого сближениея было, конечно же, "Исповедание православной веры" константинопольского патриарха Кирилла Лукариса, где выражена кальвинистская позиция.
Всё это говорит о том, что у султанов, вполне вероятно, был некий шанс умножить число своих союзников, в том числе за счёт самых энергичных социально-религиозных групп. Интеграция передовых воспитательных парадигм в саму ткань империи могла бы изменить и характер её технологического развития: кальвинисты эмигрировали бы не в Америку, а в Турцию, подобно тому, как это сделали испанские иудеи в конце 15 - начале 16 веков. Иными словами, мировое господство было вовсе не за горами...
Вершиной османского могущества считается первая половина 16 века, особенно правление Сулеймана Великолепного. В самом деле, его власть признавалась на чрезвычайно большой территории. Учитывая то, что турецкие султаны носили титул халифа правоверных, многие мусульмане за пределами непосредственно империи - в Поволжье, Индии, Нубии и Восточном Туркестане - признали его власть, по крайней мере номинально. Ему удалось сделать Красное море внутренним морем своего государства. Австрийский посол в Турции Оги де Бусбек выражал уверенность, что в конечном итоге турки завоюют Европу. Помимо этого, Сулейман подчинил себе Маскат. В будущем владения этого портового государства превратятся в целую империю, контролирующую почти всю западную часть Индийского океана и восточное побережье Африки вплоть до нынешнего Мозамбика. Аж до середины 19 века так называемая Оманская империя со столицей в Занзибаре будет успешно соперничать здесь с западными державами.
Но в то же время Сулейман нащупал и границы своих возможностей. Ни взять Вену, ни захватить Мальту ему не удалось. Подчинить Марокко и добить Иран ему тоже не удалось. На юге его союзник Ахмед Грань почти разгромил Эфиопию. Но сомалийские военные вожди могли только грабить завоёванных, будучи не в состоянии предложить какого-либо альтернативного порядка. Поэтому эфиопы обратились к португальцам, которые помогли отбить мусульманский натиск.
Очевидно, что туркам чего-то не хватило. И прежде всего расположения христиан к своему правлению. Надо сказать, что и так значительная часть османских успехов основана на активности людей, воспитанных в христианстве. Это и наёмники из разных христианских стран, и так называемые девширме - выходцы из христианских народов, рекрутированные в качестве подати. При Сулеймане девширме прямо становятся правящим классом империи. Многие из них примыкают к суфийскому братству бекташи, учение и обрядность которого во многом попросту повторяют христианские. Восточные христиане становятся самым сильным звеном в системе миллетов, этноконфессиональных общин, пользовавшихся известной автономией и занимавших особые ниши в общественном устройстве. Оставался лишь один шаг в совершенствовании этой системы - превратить миллеты в тарикаты и уничтожить конфессиональные границы между османскими подданными.
Что было бы, кабы кто-нибудь из султанов 16-17 веков сделал этот шаг? Достаточно было бы выдвинуть простые условия - признать Магомета пророком и отказаться от идолопоклонства либо внятно обосновать, почему та или иная практика таковым не является - чтобы всякий миллет мог стать тарикатом. Нечто подобное предлагал иудейский каббалист-еретик Саббатай Цви, когда принял ислам и основал дёнмё, группу иудеев-мусульман. Подобные движения мысли были и в Индии: у Акбара Великиого в 16 веке, у Сармада и Дары Шикоха в 17. В 15-16 веках в Китае действуют такие мусульмане-конфуцианцы, как премьер-министр Хай Жуй и великий мореплаватель Чжэн Хэ, доходивший со своей невиданной флотилией до Восточной Африки. В Восточной Европе, от Литвы и Польши до Румынии, среди протестантов 16-17 веков образуется движение кальвинотуркизма, в числе лидеров которого был Ян Амос Коменский. Речь шла о сближении и без того похожих течений. Особенно легко это сближение далось бы многочисленным в этом регионе унитариям, не признававшим Троицу и божественность Иисуса Христа. Тем более что им приходилось выдерживать враждебность католиков, которые в конечном итоге вытеснили все унитарианские общины. Православным также был бы выгоден такой союз с Османским троном. Правительство Ивана Грозного и без того было расположено к этому, а в 1575-1576 годах "шапку Мономаха", на самом деле подарок ордынского хана-мусульманина Узбека, вообще получил татарин Саин-Булат, он же Симеон Бекбулатович. В 17 веке украинский гетман Пётр Дорошенко, опираясь в том числе на духовенство, вместе со всем правобережным казачеством вообще перешёл в подданство султана. Среди православных имелось даже небольшое движение бохмиче, пытавшееся сочетать православные обычаи с мусульманскими. С другой стороны, наблюдалось сближение православных с кальвинистами и унитариями. То и дело проводились православно-протестантские съезды, например в Вильно 1598 года. Протестанты даже участвовали в жарких униатских спорах на стороне православных. Высшей точкой такого сближениея было, конечно же, "Исповедание православной веры" константинопольского патриарха Кирилла Лукариса, где выражена кальвинистская позиция.
Всё это говорит о том, что у султанов, вполне вероятно, был некий шанс умножить число своих союзников, в том числе за счёт самых энергичных социально-религиозных групп. Интеграция передовых воспитательных парадигм в саму ткань империи могла бы изменить и характер её технологического развития: кальвинисты эмигрировали бы не в Америку, а в Турцию, подобно тому, как это сделали испанские иудеи в конце 15 - начале 16 веков. Иными словами, мировое господство было вовсе не за горами...
