Юрий Тихонравов

Свежеобустроенная утопическая Вселенная. Любое желание может быть удовлетворено. Бесконечное разнообразие разумных существ и возможных условий их существования. Доступны сколь угодно сильные ощущения. Совершенствование интеллекта. Поскольку настоящих трудностей нет, сообщество разумных существо погружено в игровую реальность.

Используется всё это ради тех же желаний, которые не могли быть утолены ранее. Теперь-то их можно исполнить в любой форме. Но, самой собой, полного счастья это не приносит. Вроде бы ничего трагичного: как и в прошлом, каждый ищет его по-своему, благо возможности бесконечны.

Но в том и загвоздка. Раньше отсутствие счастья можно было оправдать внешними препятствиями, которые ещё надо преодолеть. Теперь таких оправданий нет. И быстро понимаешь, что эти препятствия какие-то другие. И что делать с этим, совершенно непонятно. Некоторых это повергает в отчаяние и омрачает им всю утопию. Зреет и расползается тоска.

Некоторые одарённые сверхмощным разумом живые существа приходят к выводу, что счастье в принципе невозможно и что единственный путь из юдоли страданий - это полное небытие. Из разочаровавшихся в утопии образуется тайный орден разрушения. Их цель - тотальное уничтожение. Так, чтобы ничего ни в каком виде не осталось и ничто никогда не могло возродиться. Для этого они разрабатывают “машину судного дня” (новое издание) - устройство, которое может изменить “тонкую настройку Вселенной” таким образом, что жизнь будет более невозможна никогда и ни в какой форме. Некоторые из заговорщиков модифицируют себя для защиты проекта, превращаясь в настоящих монстров, замаскированных прежней внешностью.

Где-то на уже довольно продвинутой стадии заговор раскрыт. У остального человечества (назовём его так) появляется настоящая трудность. Как спасти утопическую Вселенную от ордена разрушителей. Заговор пустил метастазы повсюду. Невозможно предугадать, кто вдруг окажется его сторонником. Самые, казалось бы, светлые и продвинутые утопийцы, которые были примером для других, вдруг оборачиваются фанатичными сторонниками небытия и чудовищами-оборотнями, настоящими машинами истребления.

В какой-то момент становится понятно, что их не победить. Их слишком много, они всюду, они прекрасно организованы, подготовлены и оснащены. Не изнеженным и расслабленным утопийцам с ними бороться. Тем более что те сами не уверены, что правы. Некоторые увидели единственный путь к счастью в самоотуплении и добровольно снизили собственный интеллект. Спасти прекрасную Вселенную может только чудо.

Всякая философская система основана на азарте: получится ли из такой вот точки и по такому вот принципу развернуть целый мир, так чтобы он включил в себя и повседневный опыт. Причём интересно также, какой новый смысл этот опыт обретёт в новой системе и какие практические последствия это будет иметь.

Особенно силён такой азарт для материалистических философий: “Дайте мне материю - и я построю из неё мир”, - сказал не кто-нибудь, а схоласт Иоанн Дунс Скот. Потом Фейербах и Маркс увлекались “переворачиванием с головы на ноги”: что будет, если, например, всякие идеалистические категории, прежде всего гегелевские, толковать материалистически. Через 150 лет, когда мы привязались к проблеме сознания, это всё так же увлекательно: что будет, если отожествить какую-нибудь “духовную” функцию человека с функцией любого физического тела. Например, цель отождествить с тяготением в широком смысле этого слова, с тенденцией. Или вот, скажем, информация.

Если глянуть на бытующие в разных областях определения этого слова, диву дашься нарочито тупым тавтологиям. “Информация - это знания”. “Информация - это сведения”. “Информация - это сообщения и сигналы”. Какой-нибудь конспиролог немедля решил бы, что это “чьё-то решение” всех одурить и не дать развиваться познанию людей в некоем почему-то опасном русле. К тому же, совершенно непонятно, как подобные “дефиниции” использовать, например, для генетической или квантовой информации. Откуда элементарные частицы знают, как себя вести? Откуда молекулы ДНК знают, какой организм разворачивать?

А ведь можно дать такое определение информации, которое охватит все области - и собственно гносеологию, и психологию, и кибернетику, и генетику, и физику.

Вообще можно как-то опровергнуть тезис о несуществовании сознания? Что можно предъявить?

Так называемое субъективное переживание вполне можно свести к системе индикаторов, придающих входящей информации “внутренний” смысл. Неужели это и есть то, что называют сознанием?

(Из зтм.)

Отличие живого от неживого в том, что живому не всё равно, ему что-то нужно. Поэтому живое что-то делает, оно борется за то или иное предпочтительное состояние. Камню всё равно, раздробите вы его или сложите с другими камнями, а инфузории уже нет, она будет стремиться к чему-то, и это стремление будет заметно в её действиях, то есть в изменениях, которые исходят от неё самой, начаты ею.

Между тем, хотя камень сам не действует, он всё равно сопротивляется, пусть и пассивно. Нам приходится прикладывать труд, чтобы раздробить его или сложить с другими камнями. Почему неживая материя сопротивляется? Значит ли это, что она в некотором смысле тоже живая? Почему она не совершенно гибкая и поддающаяся, так чтобы всё было возможно - разве ей не всё равно, какой быть?

Разные мировоззрения – это разные организации одного и того же набора высших ценностей, или, что то же самое, конечных целей человеческой жизни. Поэтому те девять ценностей, которые лежат в основе комплементарной системы, можно обнаружить в любой культуре: и в христианской, и в мусульманской, и в индийской, и в китайской.

Начнём с индийской, поскольку в ней была осознана и разработана целая система целей человека – пурушартха (puruṣārtha). Наиболее ранние её упоминания относятся к рубежу нашей эры, со 2 века до н.э. до 2 века н.э. – это Брахмасутры (III 4 1) и комментарии грамматиста Патанджали на сутры Панини (II 2 34). Первоначально в неё входят всего две цели – дхарма и артха. В первые века нашей эры к ним прибавляется кама, так что они уже составляют триваргу. Примерно тогда же авторитетная Натьяшастра, авторство которой приписывается легендарному мудрецу Бхарате, вместо камы устанавливает ящас. Наконец, в середине первого тысячелетия нашей эры к ним прибавляется мокша. Таким образом складывается классическая чатурварга: дхарма, артха, кама, мокша, а также примкнувшая к ним пятой ящас. Само собой, обсуждается распределение жизненных целей по возрастам (Камасутра I 2 2-4), по социальным слоям, в данном случае по варнам (там же I 2 15-16), и по типам личности, в данном случае по гунам (Ману-смрити XII 38).

Ценность - это цель.

Например, некая вещь вам дорога как память о близких. Память о близких цель, а эта вещь средство. Ценность вещи определяется её связью с целью.

Высшая ценность есть конечная цель.

Чем ценна память о близких, то есть зачем она нужна? Память о близких есть средство единения с близкими, даже если они далеко или их уже нет с вами. Единение с близкими есть высшая ценность, от которой память производное, и высшая цель, для которой память средство.

Всякая конечная цель есть состояние, в котором можно пребывать бесконечно.

За конечной целью по определению нет уже никаких других целей. Значит, на достижении этой цели мы останавливаемся навеки. То, на чём можно остановиться, и есть высшая ценность, сообщающая ценность всему, что к ней ведёт.

Бесконечность есть признак высшей ценности. Если вы не готовы пребывать с чем-то вечно, это не высшая ценность. Помимо длительности, аспектом этого признака, является применимость к любым изменчивым обстоятельствам, универсальность. Что бы ни случилось, вы готовы пребывать с вечной ценностью.

Например, деньги не конечная цель. Деньги для чего-то. Когда на деньги нечего купить, они обесцениваются. Но при любых обстоятельствах важна власть, возможность контролировать ситуацию, одним из средств которой зачастую являются деньги. Всегда иметь много денег, даже если на них нечего купить или если за них могут наказать, едва ли захочется. А вот иметь власть над обстоятельствами хочется всегда, как бы эти обстоятельства ни повернулись.

То же самое можно сказать об удовольствии, здоровье, познании, ладе с окружающими, достоинстве, деятельной любви, свободе от зависимостей, благоденствии рода. Присовокупите к этим ценностям "при любых обстоятельствах", "что бы там ни было", "всегда" и т.п., и увидите, что это высшие ценности.